В 2009 году кто-то очень дальновидный в компании "Фейсбук" запустил революционное новшество, в корне изменившее отношение пользователей к сетевым дневникам и окончательно превратившим эти платформы в "социальные сети".

Этим новшеством была простая (на первый взгляд) кнопка "лайк", означающая, что другому пользователю понравился ваш пост.

Но за этой простотой скрывалось глубокое знание психологии и прицел на циничную эксплуатацию человеческих слабостей.

Эта кнопка изменила всю психологическую подоплеку "сидения в "Фейсбуке", привнеся элемент "работы на успех" и удовлетворения комплекса неполноценности – причем не путем творческой самореализации, а чисто техническими рейтинговыми показателями

Публикация любого "статуса", ссылки или фотографии превратилась в азартную игру – получит ли пост "лайки".

Пост, не снискавший таковых – не только разочарование на личном уровне, но и нечто сродни демонстративной публичной изоляции, это означает, что у вас либо мало виртуальных друзей, либо вы не сумели впечатлить других, то есть "облажались". Так утверждает Клаудия Дрейфус из "Нью-Йорк таймса".

И именно потому, что число "лайков" заранее неизвестно и непредсказуемо, борьба за них становится своего рода спортом и "психологическим вызовом". А соревнование, как известно, чревато разочарованиями и ведется ради конечного результата, а не ради процесса. В результате самоцелью блогера становится техническая популярность, а не собственно содержание его постов, он впадает в психологическую зависимость от собственного рейтинга.

Чтобы помочь людям в избавлении от этой зависимости, программист Рамит Чавла создал приложение под названием "Лавматикалли" которое от имени пользователя автоматически "лайкает" любую фотографию, появляющуюся у него в ленте в "Фейсбуке". Таким образом пользователь, получивший по меньшей мере один лайк, получает свою порцию счастья, пусть и минимальную, и избавляется от фрустрации, связанной с полным отсутствием "лайков".

В описании к своей программе Чавла написал: "Мы настолько зависимы от этого наркотика, что достаточно одной дозы, чтобы пробудить самые необычные реакции. "Лайки" незаметно превратились в первый цифровой наркотик, завладевший цивилизацией".

Кроме того, Чавла заметил, что после того, как его программа автоматом начала раздавать "лайки" друзьям, те стали ставить ему ответные "лайки", его популярность резко стала увеличиваться, к нему каждый день добавлялось по 20-30 новых друзей.

Социальный психолог из Нью-Йорка Адам Альтер объясняет механизмы, позволяющие создателям цифровых технологий гарантировать наше пристрастие к их продуктам и невозможность оторвать взгляд от экрана. Они эксплуатируют базовую потребность человека, заложенную в него с самого рождения – нужду в положительном отклике.

Если раньше основными предметами пристрастий считались вполне материальные вещества – кокаин, героин, никотин и спиртное, - то сейчас их место занимают "поведенческие зависимости".

Люди постоянно пялятся в мобильные телефоны, подростки часами торчат у себя в комнатах за игровыми приставками, "Снапчат" гордится тем, что дети открывают их программу в среднем 18 раз в день.

Пристрастиями Альтер называет привычки, которые доставляют нам моментальное удовольствие, но ухудшают нашу жизнь в долгосрочной перспективе, и при этом от них не удается отделаться. В этом плане мозг человека, сидящего за игровыми автоматами, качественно не отличается от мозга "героинщика".

Мозг заядлого игромана в тот момент, когда его компьютер загружается, при сканировании выглядит так же, как мозг наркомана.

Так уж мы устроены – при внешних раздражителях, которые нажимают "на нужные кнопки", у нас в мозгу выделяется нейромедиатор под названием "дофамин". Он вызывает у нас немедленное ощущение радости, а в долгосрочной перспективе – желание пережить это ощущение еще и еще раз.

Создатели нынешних игр прекрасно умеют создавать эту зависимость, время от времени давая выигрывать, а время от времени останавливая "колесо фортуны" и требуя денег за бонусы, позволяющие одолеть непроходимый уровень или за сокращение времени, за которое возобновляются окончившиеся попытки.

Сейчас в развитых страна появляются специальные центры по лечению от игровой зависимости. В азиатских странах эта проблема стоит особенно остро – в Китае и Японии миллионы подростков проводят за играми все свободное время, там есть специальные режимные лагеря, куда детей отдают на месяц-другой, чтобы те отдохнули от компьютеров и интернета.

Дело осложняется тем, что раньше поиграть в игры или посидеть в интернете можно было только на стационарных компьютерах. Сейчас, куда бы ты ни пошел, все это всегда с тобой. Это превращает поездки, работу, личную жизнь в продолжении все того же "социального процесса". Согласно опросам, множество людей перед сном кладут мобильный телефон рядом, а ночью просыпаются и проверяют почту.

Постоянное присутствие смартфонов чревато ухудшением памяти (пропадает необходимость помнить и учить наизусть тексты, планы, сведения и пр.).

Многие топ-менеджеры хайтека в США вообще не дают своим детям мобильных устройств. Так вел себя, например, Стив Джобс. В Сан-Франциско, в самом сердце "Кремниевой долины", есть частная спецшкола, в которой вообще запрещены мобильные устройства. 75% учащихся в этой школе – дети топ-менеджеров из фирм "хайтека".

Почта никогда не заканчивается, "ленты друзей" в соцсетях бесконечны, интернет – это пропасть без дна, в которую можно падать вечно, если только сам не остановишь это падение, не установишь себе барьеры, одержав психологическую победу над создателями технологий, порабощающих твой мозг, подытоживает Адам Альтер.