Предусмотренные законодательными изменениями наказания вовсе не гарантируют победу над пиратским рынком интеллектуальной собственности в Украине

После принятия Верховной Радой изменений к своду законов о тиражировании и распространении компакт-дисков все с нескрываемым азартом наблюдают за введением их в действие. И не столько из-за понимания несправедливости тиражирования чужой интеллектуальной собственности, сколько из-за грозящих санкций за деяния такого рода. Ведь первой же статьей принятых парламентариями изменений в Уголовный кодекс предусмотрено наказание за незаконное производство, экспорт, импорт, транспортировку, реализацию компакт-дисков в виде штрафа от одной до пяти тысяч не облагаемых налогом минимумов (то есть от 17000 до 85000 грн.) или лишение свободы на срок... до двух лет. За повторное нарушение — от двух до пяти лет. Но означает ли это однозначную кончину пиратского рынка интеллектуальной собственности в Украине? Увы, однозначного утвердительного ответа на этот вопрос нет.

Введение уголовной ответственности за распространение контрафактных компакт-дисков, скорее всего, было продиктовано попыткой удовлетворить западным требованиям, а не желанием навести порядок в собственном доме. Ведь акцент в законе сделан на контроле за порядком распространения именно компакт-дисков, хотя с точки зрения правомерности использования интеллектуальной собственности носитель не имеет столь определяющего значения — важна правомерность процедуры воспроизводства информации.

Общеизвестно, что негласная прозападная позиция на данный момент такова. После долгих лет безуспешного увещевания навести порядок на украинском рынке мировые правообладатели практически смирились с нашей внутренней ситуацией. Произошла переориентация на более локальную задачу: наводите у себя порядок как хотите, но хотя бы не затрагивайте своими действиями устоявшиеся рынки стран развитой экономики. Отсюда бесконечное лицензирование производства и распространения именно компакт-дисков. И кочующее из закона в закон пренебрежительно-нигилистическое отношение к носителям иного формата (аудиокассеты, видеокассеты). Это все носители локального отечественного применения. Для западных рынков они давно устарели и потенциальной угрозы не представляют. В то же время, отношение к такого рода носителям как лакмусовая бумажка позволяет определить, писался ли закон под наведение порядка с порядком использования интеллектуальной собственности, или под сиюминутное удовлетворение требованиям вступления во Всемирную торговую организацию. Мы вполне удовлетворили ВТО. В итоге через несколько недель будет весьма любопытно наблюдать, как нелегальный продавец компакт-дисков будет привлечен к уголовной ответственности и получит два года исправительных работ, а нелегальный продавец тех же фильмов на видеокассетах понесет всего лишь административную ответственность.

Удивительным образом в законе прописано и само понятие «производства» компакт-дисков. Согласно определению — это технологический процесс, связанный с преобразованием исходного сырья в оптический информационный носитель с одновременной записью на него информации. То есть описывается классический заводской технологический процесс. Однако общеизвестно, что на протяжении последних лет отечественные технологические линии практически не причастны к производству массового пиратского продукта. После прошедшей еще при старой власти шумной кампании лицензирования производства, повлекшей бесконечные проверки без того немногочисленных отечественных производителей, настоящие технологические линии бегут от пиратского продукта как черт от ладана. Для них риск изъятия дорогого оборудования давно несоизмерим с возможной сиюминутной выгодой от подобных способов обогащения. В результате пиратские компакт-диски, заполонившие улицы наших городов, давно тиражируются с использованием обычных компьютеров на готовых чистых цифровых матрицах форматов CD-R или DVD-R. Мини-производство по тиражированию таких носителей вполне способно разместиться на обычном письменном столе в комплекте сколь-нибудь мощного компьютера, дополненного набором обычных бытовых устройств для групповой перезаписи цифровой информации. Не на много больше места займет мини-типография для придания оттиражированным компакт-дискам минимального товарного вида в виде упаковки и аннотации содержимого.

Предложенный закон удивительным образом обходит подобный процесс «тиражирования» информации на готовых носителях. Он попросту не подпадает под определение «производства», а сам закон следит за сырьем, оборудованием, чистыми матрицами, но вовсе не за процессом воспроизводства информации. То есть до вынесения первого обоснованного обвинительного заключения по схваченному за руку конечному продавцу контрафактных компакт-дисков пройдет еще немало юридических споров и времени. И не факт, что спор выиграет обвинитель...

Предусмотренные же законодательными изменениями жесточайшие наказания на самом деле являются палкой о двух концах. Они опасны тем, что не предусматривают путей отступления для тех, кто их задекларировал. Сделав столь решительное заявление, руководитель должен любыми методами отстоять свою точку зрения или уйти в небытие. В результате, заявив об уголовной ответственности, невозможно посадить лоточников, а с остальными разойтись привычными методами. Будут недовольные, и ситуация потребует своего немедленного разрешения. Хорошо, если к тому моменту вопрос со вступлением в ВТО будет успешно разрешен. Возможно, это оправдает средства. Но наведение порядка на рынке всегда было более кропотливым занятием, чем восточные методы введения массовых казней за непослушание.