По мнению Джеймса Рогана, заместителя министра торговли США и директора Управления из Патентов и Торговых Марок (Under Secretary of Commerce for Intellectual Property and Director of the United States Patent and Trademark Office ), настоящее состояние справь в системе защиты интеллектуальной собственности имеет многовато щелей для ее похитителей. 2002 года Управления с Патентов и Торговых Марок получило 430 тыс. новых заявок на выдачу патентов, еще 420 тыс. таких самых заявок к тому времени уже находились в работе. Ежегодно количество заявок на получение патентов в США увеличивается на 5%. Вдоль одного года Управления способное выдать не более чем 150 тыс. патентов по таким заявкам. Роган считает, что ныне система защиты интеллектуальной собственности отсталая от жизнь и фактически находится на уровне XVIII столетия.
Новейшие формы неправильного использования работ периодически способствуют нарушению имеющихся механизмов бизнесовой деятельности. Например, это случается в случае, если отсутствующая ясность, раньше ли выданная лицензия предоставляет право на использование той или другой авторской работы методами, которых не существовало на время выдачи лицензии. Это вопросы не раз возникало в связи с появлением радио, телевидение, видеомагнитофонов и т.п.. Однако это не означает, что проблема нуждается в вмешательство государства. В США такие вопросы как правило решал рынок как такой и — в случае возникновения споров между сторонами — суд.

Из этого отнюдь не вытекает, что появление новых методов использования работ, защищенных авторским правом, не обуславливает необходимости изменений в законодательстве. Скажем, появление устройств цифрового аудиозапыса сделало авторские работы, записанные на компакт-дисках, чувствительными относительно изготовления серийных копий, которые не уступают за качеством оригинала. В США возникшая потребность права собственников авторского права на эксклюзивное воспроизведение через внедрение обязательного технологического контроля серийного копирования и таможенного сбора на устройстве копирования, чистые кассеты и компакт-диски, лишь бы компенсировать собственникам неминуемые убытки, причиненные изготовлением копий частным чином. Итак, одна из проблем, с которой приходится сталкиваться после появления любой новейшей технологии, — ли способный рыночный механизм своими силами решить проблемы что возникают за этих обстоятельств.

И все же развитие информационных технологий и Интернета ставит перед структурами, ответственными за борьбу с расхитителями интеллектуальной собственности, задача такой сложности, что решить их очень тяжело. Например, Норберт Майкл, аналитик фонда «Наследство», считает, что «пираты» во всякое время будут находиться впереди собственников интеллектуального продукта. Показательным есть пример с сайтом Napster, что 1999-го года начал бесплатно распространять музыку через Всемирную сеть, чем нанес колоссальный ущерб как музыкантам, так и целой индустрии звукозаписи. Юридически схема была безупречной: музыкальные файлы подавались пользователям как бутто не полностью, а частично, и вдобавок их передавали во временное пользование — слушатель обязывался уничтожить «скатанный» файл. 2000-го года начался ряд судебных процессов, в результате которых Napster прекратил заниматься подобным промыслом. Тем не менее его творцов не было признано виновными в нарушении авторских прав. Аналогичные истории бытуют и на рынке программного обеспечения.

Одна из принципиальных идей относительно защиты интеллектуальной собственности, которую ныне обдумывают в США, — разработать механизмы, которые бы дало возможность собственникам прав своими силами защищать свою продукцию от пиратов. С точки зрения юстиции, это мероприятие можно сравнить с действиями человека, которая заметил, что вор залез к ее карману. В таком случае пострадавший может применить силу, чтобы задержать преступника и даже побить его, если выдается, что тот оказывает сопротивление.
Но при этом непонятно — к какой границе может доходить уровень самообороны потерпевших собственников интеллектуального продукта, а также каким образом они будут доказывать вину преступников. Например, если пользователь Интернета «скатал» с какого-либо сайта программное обеспечение, которое, о чем уже шлось, на этом сайте есть безвозмездным, а потом обнаружил, что это ПО было украдено, теоретически он должен возместить компании-производителю причиненные убытки. Однако априори понятно, что в большинства случаев пользователь не посягал бы на этот программный продукт, если бы знал, что за него придется платить. Итак, систему «самообороны» от пиратов уже в зародыше не позбавлено очень серьезных минусов.

Джеймс Глассман, научный сотрудник Института Американского Предпринимательства, считает, что проблема защиты интеллектуальной собственности явилась как одна из причин того, что технологическая революция из дороги к свободе обернулась на дорогую в рабство. Его мысль грунтуется на потому, что с увеличением численности новейших технологий и сфер экономики будет возрастать численность патентов и торговых марок, которые будут требовать защиты. Вместе с тем процесс глобализации уже привел к тому, что похитителей интеллектуальной собственности не сдерживают государственные границы. Они могут похищать программное обеспечение у европейской компании, тиражировать в Африке, а продавать в Ази. Таким образом, расходы компаний-производителей на отслеживание подобных нарушений будут возрастать в несколько десятков раз. В итога собственники интеллектуальной продукции могут превратиться на рабов своей собственности — незаурядная частица их усилий будет направляться не на создание нового, а на защиту старика.

А впрочем, как только возник Закон об авторском праве, он постоянно реагировал на трансформации в околице технологий. Проблемы, рожденные этим явлением, набирают ужасных масштабов и, вне любого сомнения, могут называться «новейшими» или «уникальными». Но вместе с тем они представляют собой лишь один шаг на продолжительном пути повседневной и успешной адаптации, характерной для целой истории авторского права.