В мире побеждают технологии, которые поддержаны предприимчивостью изобретателя и верой в успех

Украинец американского происхождения Роман Кизик приехал в Украину, потому что видит в нашей стране большие перспективы для развития предпринимательства и современных технологий. По его словам, технологии развиваются именно благодаря бизнесменам, ведь те всегда находят возможности для развития, даже когда возникающие проблемы кажутся неразрешимыми.

Он утверждает, что отсутствие на территории Украины месторождений нефти и газа — это большая удача. Он сравнивает природные ископаемые с наркотиками и говорит, что у Украины есть шанс войти в мировой рынок не за счет истощения своих недр, а зарабатывая деньги своим интеллектом, своими технологиями.

Роман Кизик оставил свой бизнес, компанию, специализирующуюся на стратегическом консалтинге для Fortune 500, и стал управляющим партнером венчурного фонда Draper Fisher Jurvetson Nexus (входит в группу компаний DFJ, которая является одним из мировых лидеров венчурного инвестирования). О создании этого фонда, предназначенного для инвестиций в инновационные проекты в СНГ, два месяца назад в Киеве объявили американский миллиардер Тим Дрейпер и украинская компания «Техинвест».

О первых шагах по созданию фонда и о том, как отбираются проекты для финансирования, он рассказал «Эксперту».

Как продвигается ваш проект в СНГ? Удалось ли вам привлечь в фонды средства местных инвесторов?

Для начала я хотел бы обратить внимание на то, что выход в Украину фонда DFJ для многих иностранных венчурных инвесторов является знаковым. Довольно часто наш фонд инвестировал туда, куда другие инвесторы не решались, но потом и они понимали обоснованность таких вложений.

Группа компаний DFJ оказалась в центре внимания мировой прессы благодаря двум событиям. Во-первых, как вы, наверное, знаете, на IPO вышел портал Baidu (в обиходе его называют «китайский Google»), в который мы вложили два года назад 12,5 млн долларов. Курс его акций в первый день размещения вырос больше, чем вчетверо, в итоге рынок оценил Baidu в 4 млрд долларов. И сейчас на мировом рынке Baidu считается самым удачным проектом вывода на IPO 2005 года и входит в двадцатку самых успешных в истории. Во-вторых, недавно мы продали компанию Skype, которая является мировым лидером в IP-телефонии. В эту компанию ранее DFJ инвестировала 10 млн долларов. Мы получили несколько предложений о продаже, в том числе от Руперта Мердока и от Google. Покупателем стала интернет-компания e-Bay, предложившая 4,1 млрд долларов.

Эти события привлекли внимание мировой общественности к Тиму Дрейперу. Все ведущие западные деловые издания взяли у него интервью, и каждый раз, рассказывая о Skype или Baidu, он говорил о своем визите в Киев, о том, что фонд DFJ начал работу в Украине, где имеются очень большие возможности.

Мы ожидаем приход в Украину других венчурных капиталистов. Для нас это также важно, ведь в некоторых проектах мы могли бы осуществлять совместные инвестиции, либо вкладывать средства на разных стадиях проекта. Я надеюсь, что здесь сформируется такая своего рода экосистема, которая будет способствовать притоку инвестиций, с одной стороны, и идей — с другой.

Кроме того, мы увидели большой интерес к инвестициям в наш фонд от местных инвесторов — и российских, и украинских. На первое закрытие фонда через несколько месяцев мы ожидаем около 50 млн долларов, из которых около 20% — средства местных инвесторов.

Мы планировали, что в нашем фонде будет суммарно около 100 млн долларов, но, возможно, мы пересмотрим этот прогноз и увеличим его до 150 млн долларов. Дело в том, что интерес к фонду гораздо выше, чем мы ожидали. Хотя лично я хотел бы, чтобы фонд был меньше, чтобы он быстро достиг успеха, и тогда мы смогли бы сформировать дополнительный фонд.

Помимо этого возможны инвестиции из других фондов, управляемых группой компаний DFJ (состоит из 16 дочерних фондов, представительства которых находятся в 26 ведущих странах мира. — «Эксперт»). Со мной уже разговаривали коллеги из бостонского и питсбурского офисов. Они говорили: «Мы слышали, что вы организовали фонд в Украине. Мы хотели бы участвовать в инвестициях». Как оказалось, эти фонды работают с ребятами из Киева, Харькова, и они заинтересованы инвестировать в Украину.

Деятельность вашего фонда будет локализована только в столицах — Киеве и Москве?

Нет. В настоящий момент наши люди работают в Москве и Киеве, но мы рассматриваем и возможность развития в регионах. Мы заинтересованы, чтобы у нас был приток кадров, а в регионах есть очень успешные предприниматели. Они сейчас не могут выйти на международный рынок и действуют через посредников. Мы же хотим работать с ними напрямую. Для этого в Украине намерены найти партнеров в Харькове, Львове, Одессе. Кроме того, мы не ограничимся двумя странами: у нас есть предложения сотрудничества из стран Балтии и Казахстана.

Как вы ищете проекты, в которые инвестируете?

В Украине и России мы работаем с нашим локальным партнером — венчурной компанией «Техинвест». Наш партнер применяет систему, при которой перспективность проекта оценивает международная экспертная панель. В нее входят представители компаний IBM, Intel, Siemens и других. Важнейшая вещь — оценка самой технологии и перспективности изобретений. Западные эксперты вместе с нами будут проверять качество этих предложений. Проекты, признанные лучшими, станут кандидатами на инвестирование, которое предполагает не только вливание финансовых ресурсов, но и помощь в построении бизнеса.

Я из собственного опыта знаю, что с бизнесменами, которые хотят инвестиций, необходимо поработать, чтобы подготовить их к выходу на мировую арену. Глобальный рынок не дает никаких преференций проектам из Украины, качество этих проектов должно быть на мировом уровне. Я думаю, что мы выберем несколько проектов (от 4-х до 6 — окончательно мы не определились) и возьмем их разработчиков в Силиконовую долину, чтобы представить широкой общественности, работающей в сфере высоких технологий. Таким образом, мы сможем дать этим проектам основу для выхода на мировой рынок.

Вы ориентируетесь на идеи, находящиеся на начальной стадии развития, или же на разработки, где имеется промежуточный результат: опытный образец либо действующая модель?

И так, и так. В Силиконовой долине есть много проектов, находящихся на начальной стадии. Такие проекты существуют и в Украине. В то же время здесь есть и технологии, которые уже отлажены, и требуется лишь коммерциализировать их.

Важно понимать, что инвестиции в завод, на котором работают несколько тысяч человек, нам не интересны. Меня привлекают небольшие компании: несколько молодых людей, студентов, которые разрабатывают какую-то тему и, возможно, нашли какой-то нестандартный подход. На такие команды мы и ориентируемся.

Проекты в каких областях знаний будут рассматриваться в первую очередь?

Для начала нас интересуют компьютерные технологии, производство программного обеспечения. В этой области у украинских компаний имеются очень большие возможности. В Украине есть также серьезные научные разработки в нанотехнологии, что дает нам еще одну платформу для инвестиций. В этой сфере TFJ имеет сильную команду, мы осуществили уже 13 таких инвестиций в разных странах.

Кроме того, в Украине мы будем следить за развитием био- и медицинских технологий. Вначале я не был уверен, что это подойдет нам, однако мы имеем команду (и локальную, и иностранную), которая способна оценивать проекты в этих отраслях.

DFJ недавно пополнилась фондом, специализирующимся на новых энергетических технологиях. А в Украине есть много изобретений в этой области, в частности, направленных на энергосбережение. Они пока имеют небольшой спрос на внутреннем рынке, но, возможно, смогут сделать прорыв на мировом.

Отличаются ли украинские программисты от индийских?

Украинские программисты считают, что они превосходят индусов. В свою очередь, индусы не считают, что их программы чем-то уступают украинским разработкам, тем более, их IT-экспорт уже превысил 20 млрд долларов. Они не говорят «мы будем работать плохо, пусть лучшее программное обеспечение разрабатывают в Киеве». И в Украине, и в Индии хотят составлять качественные продукты.

От Советского Союза осталась система, в которой творческий потенциал человека, его способность к инновациям, раскрывались не так, как в других странах. Мне кажется, это приводит к различиям в подходах к составлению программ. В Индии, получив задание, сразу же начинают писать программный код. Наши ребята, прежде чем писать код, пытаются оптимизировать алгоритм, в результате итоговый продукт получается не такой, как в Индии. Эти программы просто разные.

Немаловажно и то, что украинская культура близка к европейской, да и зарплаты наших программистов уже сравнимы с заработками в Польше, Чехии, Венгрии. Зарплаты растут, это хорошо, но должно расти и качество работы.

В последнее время говорят, что из-за высоких зарплат программистов размещать производство программного обеспечения в России стало невыгодно. Зарплаты программистов существенно выросли, а качество — нет. Ожидает ли это Украину?

Да, такая опасность существует, если мы будем развиваться неправильно. Наши ребята очень способные, они быстро оценили, сколько рынок заплатит за их работу. При таком росте зарплат, как сейчас, уже очень скоро люди будут говорить: они дорогие, но не настолько же качественные.

Чтобы избежать этого, необходима специализация. Украинские программисты должны отличаться от других. Думаю, это возможно при внедрении в Украине системного подхода к индустрии программного обеспечения. Должно быть что-то, что украинцы делают лучше всех, чтобы эту разницу понимали даже неспециалисты. Например, украинские компании могли бы брать сложные задачи по инженерному проектированию, а потом этап примитивного программирования отдавать индусам.

Или, например, как делает украинская компания United Software Corporation , сосредоточившись на тех направлениях, в которых смогла собрать специалистов и создать свои технологии мирового уровня. В результате для компании IBM она не просто предоставляет услуги дешевого IT-аутсортинга, а принимает участие в научно-исследовательских и опытно-конструкторских проектах. В Украине потенциал для хай-тек предпринимательства практически безграничен. Сейчас никто не может спрогнозировать, в каких технологических нишах Украина завоюет мировое лидерство в ближайшие 5-10 лет.

Будете ли вы рассматривать «безумные» проекты, условно говоря, «вечный двигатель»?

Когда Тим Дрейпер впервые инвестировал в Skype, все считали это бесперспективным. Никто не понимал, как это можно использовать, как на этом можно зарабатывать деньги, кто будет пользоваться такими услугами. Тогда все говорили: Тим Дрейпер снова нашел какую-то ерунду. А сейчас у Skype более 50 млн клиентов в 225 стран мира. Мы будем рассматривать, проверять все предложения. Очень много зависит от человека, который является «двигателем» проекта. У него должен быть запал, должна быть вера в то, что он предлагает. Ведь побеждает та технология, которая поддержана предприимчивостью того, кто ее предложил. Мы инвестируем не в проекты и технологии, а в людей.

Вы говорите, что самое главное — личные качества:предприимчивость и вера. Но в вашем партнере — «Техинвесте» — предлагают для начала заполнить анкету, размещенную на интернет-сайте. Как вы можете оценить человека по анкете?

Через анкету предприниматель заинтересует нас технологией и бизнес-перспективами. Заинтересовавшись технологией, мы предложим ему встретиться, и уже тогда будем оценивать его предприимчивость.

Есть треугольник: технология, команда и бизнес-процесс. Технология позволяет создавать что-то новое, без команды невозможно идею реализовать, а бизнес-процесс позволяет на этой идее зарабатывать деньги. Для того чтобы мы приняли решение, необходимо два компонента из трех. А наша задача — дополнить их отсутствующим компонентом.

То есть ваша работа в Украине — это найти, как данная технология может зарабатывать деньги. Ведь идей и предприимчивости у жителей страны хватает?

Да, абсолютно точно. В большинстве случаев наша работа — наладить бизнес-процессы, хотя мы готовы и к другим вариантам.